Как становятся священниками. Православный священник Как и где выучиться на священника

Кто может быть священником? Как возник институт священства? Насколько реалии современной приходской жизни влияют на систему обучения в духовной семинарии? На эти и другие вопросы отвечает владыка Антоний - митрополит Бориспольский и Броварской, Управляющий делами Украинской Православной Церкви.

Кто посредник?

- Владыка, для чего существует священство? Почему нужны посредники в общении между человеком и Богом?

Представление о том, что священник – это посредник в общении между Богом и человеком, в корне ошибочно. Кого мы называем посредником в обычной жизни? Того, кто находится посередине. Посредник – тот, через кого передается что-то. Если два человека общаются через посредника, то между ними отсутствует личный контакт. И если считать священника «посредником», это будет означать, что лично с Богом мы не общаемся. А ведь Новый Завет проникнут обратным ощущением, порой просто непостижимой близостью Господа к людям. Это книга о теснейшем общении Бога с человеком, книга о Богочеловечестве!

- Что же тогда священство?

Давайте откроем Новый Завет. Мы видим, что для несения особой миссии Господь Иисус Христос избрал только 12 апостолов (в переводе с греческого - «посланников»). Они несут всему человечеству весть о том, что мир спасен во Христе, проповедуют Царство Божие, пришедшее в силе. Они вначале распространяли веру, а затем укрепляли ее среди новообращенных христиан. Без этой миссии христианство было бы просто невозможно. В Послании к Римлянам апостол Павел пишет: как призывать Того, в Кого не уверовали? как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего? И как проповедывать, если не будут посланы? (Рим. 10: 14–15). Эти слова как раз и говорят о рождении Церкви: Господь посылает апостолов, они проповедуют всему миру, и в результате люди принимают Христа как своего Спасителя. Таким образом, с самого начала христианства Господь Иисус Христос установил среди Своих последователей особый институт - институт апостолов.

- А как возник институт священства?

В Новом Завете ясно зафиксированы моменты, когда апостолы начинают назначать для руководства общинами епископов и пресвитеров. Так, в Книге Деяний говорится, что апостолы Павел и Варнава рукоположили пресвитеров к каждой церкви (Деян. 14: 23). Несколькими главами раньше повествуется об избрании семи диаконов для поддержания порядка и справедливости при ежедневном раздаянии потребностей (см.: Деян. 6: 1–6). Эти священнические степени существуют до сего дня. Задача епископа и священника, как мы ясно видим в Писании, состоит в том, чтобы руководить общинами, учить христиан истинам веры и помогать им идти по пути духовного совершенствования. Обычно священника называют пастырем. Это означает, что он и возглавляемая им паства идут в одном направлении. Поэтому на него возлагается особая ответственность за общину.

При знакомстве с церковной иерархией становится очевидно, что по своей сложности она не уступает «табели о рангах» в армии. Как с этим разобраться непосвященному?

На самом деле, как я уже сказал, существует лишь три степени священства: диакон, священник и епископ. Диакон (в переводе с греческого - «служитель») лишь помогает при совершении богослужений, но самостоятельно не имеет права совершать таинства. Если он состоит в монашеском чине, его называют иеродиаконом, а принявший постриг в схиму именуется схииеродиаконом. Старший диакон в женатом духовенстве называется протодиаконом (первым диаконом), а в монашестве – архидиаконом (старшим диаконом).

Вторая степень священства – пресвитер (в переводе с греческого - «старейшина»). Его еще называют священником, или иереем. Он может совершать все таинства, кроме рукоположения. Пресвитер, состоящий в монашестве, именуется иеромонахом, а принявший схиму – схииеромонахом. Старшие из пресвитеров белого духовенства называются протоиереями и протопресвитерами (первыми священниками). Старшие из монахов-священников именуются игуменами и архимандритами. Игумены и архимандриты обычно руководят монастырями.

Третья (высшая) степень священства – епископ (в переводе с греческого - «надзиратель»). Он имеет право совершать все семь таинств. Епископов еще называют архиереями или иерархами. Они возглавляют большие церковные округа (епархии). В состав епархии может входить от нескольких десятков до нескольких сотен храмов. Епископы могут управлять и объединениями епархий, которые обычно именуются митрополичьими округами. Соответственно, такой епископ именуется митрополитом. Епископ, возглавляющий Поместную Церковь, может носить титул архиепископа, митрополита или патриарха.

«После принятия сана вступать в брак запрещено»

Многие думают, что выпускник семинарии становится священником автоматически. Как совершается Таинство Священства?

Рукоположение во все три степени священства совершается только во время Божественной литургии. Священника и диакона рукополагает епископ. А рукоположение епископа могут совершить не менее двух епископов. Единолично один епископ не может рукоположить другого - это запрещено каноническими правилами.

- С чем связан этот запрет?

Прежде всего, с соборной природой Церкви. Священник и диакон получают свои полномочия от епископа. Рукополагая диакона или священника, епископ делегирует ему часть своих полномочий в сфере богослужения и совершения таинств. Диакон и священник подчинены власти епископа, в епархии которого они служат. Но между епископами каноны устанавливают совсем иные отношения. Епископы равны между собой. Высшая власть в Церкви - Собор епископов, который является наследником апостольского Собора. Поэтому избрание и рукоположение нового епископа должно совершаться только Собором епископов. В практике Украинской Православной Церкви избрание нового епископа осуществляется Священным Синодом. Рукоположения новых епископов происходят в торжественной обстановке, на Литургии.

- Как происходит само Таинство? Что в нем является главным?

Главный момент Таинства – возложение рук, во время которого читается особая молитва. Когда происходит рукоположение диакона и пресвитера, то руки на него возлагает епископ, в епархии которого он будет служить. Когда же рукополагают епископа, то ему на главу возлагают раскрытую книгу Евангелия, а руки на него возлагают все епископы, которые присутствуют на богослужении.

- А кто вообще может быть рукоположен в священный сан? Какие требования предъявляются к будущему священнику?

В Православной Церкви к священству могут быть допущены только лица мужского пола, исповедующие Православную веру и имеющие опыт церковной жизни. Степени священства можно проходить только последовательно. Нельзя быть рукоположенным сразу в пресвитера, миновав степень диакона. И, соответственно, нельзя стать епископом, если ты до этого не был пресвитером. В диаконы или в священники могут быть рукоположены как женатые, так и безбрачные кандидаты. Однако в брак они должны вступить еще до рукоположения.

После принятия сана вступать в брак запрещено. А вот в епископы могут быть рукоположены кандидаты только из числа монашествующих. Существует и возрастной ценз. В священники обычно рукополагают не ранее 25-летнего возраста, а в епископы - не ранее 30-летнего.

Очень важно, чтобы кандидат в священство был укоренен в традиции церковной жизни. Канонические правила не разрешают рукополагать новообращенных. Ведь священник должен помогать своим прихожанам войти в полноту церковной жизни. Едва ли такую задачу сможет выполнить тот, кто сам еще не вполне усвоил церковную традицию. Также нужно иметь необходимые знания и высокие нравственные качества.

Быть образцом

Светское общество тоже предъявляет к священникам высокие требования в области морали. Почему же их поведение порой разочаровывает людей?

Прискорбно слышать о таком недостойном поведении. Мы живем в информационном обществе. И поэтому проступок священника практически моментально может стать достоянием гласности. Но самое печальное, что в таких случаях пятно позора ложится не только на самого нерадивого пастыря, но и на всю Церковь. Такова закономерность общественного сознания. Недостатки священника автоматически переносятся на всю Церковь.

Каждый священник должен помнить о том, какая ответственность на него возложена. Ведь ему вручается крест, на обратной стороне которого написаны важные слова: будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте (1 Тим. 4: 12). В этих словах как раз и выражено главное нравственное требование, предъявляемое священнику. Он должен быть, в первую очередь, образцом для своих прихожан. Те нравственные требования, которые в Новом Завете предписаны всем христианам, священник должен соблюдать с особой тщательностью, чтобы в нем всегда можно было видеть именно образец. Христос в Нагорной проповеди называет своих учеников светом мира: так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф. 5: 16). Всякий христианин должен светить миру своей добродетельной жизнью. Но для пастыря Церкви это требование актуально вдвойне.

При этом мы должны понимать: и диакон, и священник, и епископ – тоже люди, которые борются с грехом. В этой борьбе не всегда удается одерживать победу. И если мы сталкиваемся с недостойным поведением священника, прежде всего, не должны его осуждать. Лучше помолиться Богу об этом человеке, чтобы Господь дал ему силы исправиться и достойно нести свое служение.

- А есть ли такие виды деятельности, которые не рекомендованы или запрещены священникам?

Каноны запрещают те виды деятельности, которые не совместимы с высоким служением. Священник не может предаваться пьянству и участвовать в азартных играх. Ему нельзя устраивать алкогольный пир и посещать места, в которых распивают спиртное. В постановлениях древних церковных Соборов также встречаются запреты для священников на участие в празднествах, связанных с языческими обрядами, переодеванием мужчин в женские одежды, использованием масок. В Византии священнику запрещалось посещать ипподром или присутствовать на других подобных общественных увеселениях. Также нельзя посещать общественные бани, поскольку в них еще с языческих времен мужчины и женщины мылись вместе. Могут быть ограничения и по участию в свадьбе: если там происходят непристойные игры, оттуда следует удалиться. Также священнику строго запрещено поднимать руку на человека, даже на провинившегося. Не разрешаются любые занятия, связанные с пролитием крови (не только человека, но и животного). Это касается не только охоты, но и врачебной практики, особенно хирургии. Ведь в случае смертельного исхода (во время операции) хирурга могут обвинить в невольном убийстве, а это влечет за собой извержение из сана. Со священнослужением несовместимы и другие занятия (профессии): исполнение общественных и государственных должностей, пребывание на военной службе, ростовщичество и торговля (особенно винная). Что касается внешнего вида, то нельзя носить щегольскую и пышную одежду: она должна быть скромной и пристойной. Главная цель таких требований - оградить священника от всего, что может послужить соблазном для окружающих.

Отвечать не только за себя

- Наличие семинарского образования – обязательное условие для принятия сана?

От кандидата в степень пресвитера и особенно епископа требуется и наличие основательных знаний, и умение передавать эти знания другим. Еще апостол Павел писал, что епископ должен быть силен и наставлять в здравом учении и противящихся обличать (Тит. 1: 9). Поэтому в Церкви существует специальная система подготовки кандидатов в священство. До революции для рукоположения необходимо было успешно пройти курс обучения в духовной семинарии, а для епископа считалось обязательным окончание духовной академии. Хотя бывали случаи, когда высоких иерархических степеней достигали и без духовного образования. Яркий пример - духовный писатель XIX в. святитель Игнатий (Брянчанинов), сочинения которого вошли в золотой фонд православной аскетической литературы.

После революции система духовного образования была разрушена. В условиях жестоких гонений на Церковь получить духовное образование было просто невозможно. Потому к рукоположению допускали и тех, кто не имел образования. Но сегодня мы имеем достаточное количество учебных заведений для подготовки пастырей. Поэтому рукоположение кандидатов, не обучавшихся в семинарии, допускается лишь в виде исключения.
Те, кто обучается на дневном отделении духовных семинарий, могут принимать сан диакона, начиная с третьего курса. А к принятию пресвитерского сана мы обычно допускаем тех, кто учится на последнем (четвертом) курсе семинарии.

Вам часто приходится совершать рукоположение своих студентов. Интересуетесь ли дальнейшей судьбой бывших воспитанников?

Наши выпускники, как правило, возвращаются для служения в те епархии, откуда они были направлены на учебу. Мы стараемся поддерживать их в пастырском служении. Однако отследить судьбы всех выпускников едва ли возможно… В связи с этим хотел бы напомнить: еще до революции, когда Киевская духовная академия готовилась отметить свой 300-летний юбилей (в 1915 г.), профессор протоиерей Федор Титов решил собрать сведения о всех выпускниках, окончивших академию в течение XIX – начала ХХ вв. Он трудился несколько лет, собрал массу материала, но так и не смог решить столь масштабную задачу. Сейчас мы тоже занимаемся изданием материалов, собранных отцом Федором. Работая над ними, мы видим сколь неожиданно порой складывались судьбы наших выпускников…

- Насколько реалии современной приходской жизни влияют на систему обучения в духовной семинарии?

Разумеется, в духовной школе нужно получить всестороннюю подготовку: и теоретическую, и практическую, и общегуманитарную. Поэтому создать сбалансированный учебный план очень непросто. Мы регулярно корректируем учебные программы, исходя именно из современных нужд Церкви. Для нас крайне важны и обратная связь с выпускниками, и постоянное общение с правящими архиереями, которые прекрасно знают нужды своих епархий.

- Сколько священников служат в Украинской Православной Церкви?

Более 11 тысяч. Они несут служение на приходах, количество которых превышает 12 тысяч. В разных регионах - разная ситуация. В одних епархиях практически нет священнических вакансий, а в других - ощущается нехватка духовенства. Как показывает статистика, количественный рост священнослужителей Церкви (который начался еще после падения атеистического советского государства) продолжается и по сей день: создаются новые общины, возводятся новые храмы и монастыри.

О чем должен думать человек, которому впервые пришла мысль о священстве? Какой мотив должен присутствовать в таком желании?

Желание стать священником обязательно должно быть связано с решимостью отдать всего себя на служение Богу и людям. Стремление к священству – это стремление к самоотвержению, а не к власти, карьерному росту или материальному обогащению. Принятие священства – принятие добровольного бремени. Ведь на Страшном суде священник будет отвечать не только за себя, но и за тех людей, которых ему вверил Господь. Прежде чем стать священником, нужно испытать свое сердце…

Записал протоиерей Владислав Софийчук

Протоиерей Андрей Хвыля-Олинтер. Полковник милиции в отставке. Ученый, криминалист, религиовед. В прошлом заместитель начальника Центра криминальной информации Главного информационного центра МВД РФ. Один из ведущих специалистов в области нетрадиционных религий и деструктивных культов.

- Отец Андрей, прежде всего позвольте от коллектива редакции портала «Rublev.com» поздравить Вас с днем Вашего небесного покровителя преподобного Андрея Рублева.

Как-то непривычно, что высокопоставленный сотрудник Главного информационного центра МВД России стал священником. Многие из коллег до сих пор помнят Вас как полковника милиции - и не просто полковника, а высочайшего специалиста в области информационных систем и криминалистики. Чем Вы занимались в МВД?

Я занимался разработкой, внедрением и эксплуатацией систем информационного обеспечения, в том числе в криминалистике, которые используется в расследовании преступлений. Преступления совершаются везде, где присутствует и действует человек - поэтому криминалистика объемлет все виды деятельности человека. Соответственно разработка информационных систем потребовала всестороннего изучения многих сфер жизни.

- Это не только сбор и анализ данных, отпечатков пальцев, как обычно думают обыватели?

Конечно, нет. Даже если вы любите какие-то детективные фильмы или повести, там в информационных системах встречаются самые разные базы данных. Например, восстановление облика трупа, внешности человека по его черепу. Или составление фоторобота, когда опрашивают свидетелей и изготавливают вероятный портрет преступника. Так же и описание разных преступлений, когда надо из огромной кучи вылавливать серийные, то есть совершенные одной и той же группой или одним и тем же лицом - по способу совершения, по другим признакам. Мы занимались разной математикой - взять хотя бы обработку изображений. Положим, имеется фотография подозреваемого, но она «размыта». И мне пришлось разрабатывать алгоритм, который позволяет из расфокусированного изображения получить очень четкий снимок. С точки зрения математики все оказалось достаточно просто.

Конечно, наука не стоит на месте, это потом уже появились компьютерные программы.

- Но Вы были пионером.

Во всяком случае, в нашей стране один из первых… Это было жизненно важно! Например, привести в нормальное изображение расфокусированный и смазанный снимок. Чтобы обличить преступника или наоборот доказать, что подозреваемый на самом деле не причастен.

- Это какие были годы?

Девяностые. Хотя пришел я туда еще в конце 70-х. Вначале мы занимались в основном математикой. Не было в СССР еще таких технических средств, и для того чтобы обрабатывать изображения, в том числе и отпечатки пальцев, приходилось закупать иностранное оборудование. И поначалу мы становились изобретателями, да такими, что, помню, даже американцы удивлялись!

Один из первых наших вариантов дактилоскопической системы нам удалось создать на персональном компьютере. Американцы считали, что это теоретически невозможно. И мы им на персональном компьютере это показали, они решили, что мы их обманываем. Но доказать удалось очень просто: мы попросили их самих откатать отпечатки пальцев на наших устройствах ввода и нашли все, что было нужно. Их это изумило! Это ведь был не нынешний компьютер, а что-то типа «Искры». Сейчас народ и не слышал, уже забыли о таких ПК. Но мы тогда нейтрализовали хилость нашей техники, применяя очень хитроумную математику.

- Отсталость техники компенсировали силой мозгов?

Ну, да. Американцы такое решали за счет неограниченных возможностей техники.

- Как проходила Ваша служба, Вы ведь в итоге дошли до звания полковника?

И не просто полковника МВД - я тогда занимал пост на информационном конвейере, то есть кроме чисто научной работы, я еще круглосуточно отвечал за «эксплуатацию» наших систем. А мы обслуживали раскрытие преступлений не только в СССР, но и на уровне международных структур, Интерпола, например. К нам очень часто обращались из наших посольств, да откуда угодно - со всех стран, можно сказать. Русские, мы ведь народ такой шебутной, преступления совершаем в разных странах (хотя это не только специфика русских, но и других народов).

Да и в отношении русских совершались преступления, то есть поле деятельности у Вас обширное было, весь глобус.

И поэтому режим у меня был бешеный: в течение рабочего дня от 60 до 70 только боевых звонков было. «Боевой» звонок - это когда мне звонят, скажем, из нашего посольства в Южно-Африканской республике и просят проверить какого-то человека или еще что-то. Я держу трубку, по другой трубке связываюсь с подчиненными (а у меня было порядка четырехсот подчиненных), передаю приказ найти такого человека, это делается сразу, и я тут же по телефону отвечаю на запрос. Это боевые звонки. Несколько контрольных карточек с красной полосой, то есть на уровне министра, и я должен подготовить соответствующие документы и в течение дня отправить. Боевой режим.

Но как же все-таки произошло, что перспективный ученый, криминалист, полковник МВД Андрей Игоревич Хвыля-Олинтер превратился в «отца Андрея»? Чтобы так кардинально изменить жизнь…

Это можно сравнить с рождением ребенка. С одной стороны, случилось как будто «вдруг». Как в роддоме женщина мучается, напрягается и «вдруг» рожает. А с другой стороны, рождению ребенка предшествовал длительный период каких-то событий.

У меня как-то так сложилось, что с детства была жажда истины, если хотите. Пусть даже она была облечена в форму официальной идеологии, марксизма-ленинизма. Я ведь прочитал не только те труды Маркса и Энгельса, которые обычно изучаются в институтах, но и многие другие. Особенно ранние работы Маркса. Сначала я шел в русле официальной идеологии, но при этом очень любил математику и философию. Тейяр де Шарден сыграл роль, Станислав Лем и другие такого рода философы. И я стал искать причину, смысл нашего существования, но, правда, в рамках рассудочной человеческой деятельности. Стал создавать гигантскую теорию, которая хотя бы для меня объясняла все, что происходит в мире. Да, появилась огромная эрудиция, но, сами понимаете, чтобы все это системно изучать, надо вариться в соответствующей среде. А поскольку я в основном все самостоятельно изучал, то была в этом и доля поверхностного, это был нескончаемый бег к горизонту.

Но была и другая сторона. Я рисовал (и отец у меня рисовал, он же член Союза художников СССР), и вот это ощущение красоты мира подталкивало меня к мыслям о том, что у данной красоты есть какая-то основа, некое Сверхначало.

- Точно так же, как физики видят невероятную разумность природы, даже человеческий организм, его тело - удивительный супермеханизм…

Да. И сначала все воспринималось, как некое свойство природы, но потом, когда я поглубже в это дело влез, некоторые известные принципы той же природы, скажем, принцип наименьшего действия Гамильтона, показали, что за всем этим явно стоит что-то еще, что выше природы. Мы кидаем камень - и он изначально летит по траектории наименьшего действия, то есть он как бы знает, куда двигаться. А если уж рассматривать функционирование человеческого организма, мозга, если уж мы добираемся до таких высочайших естественных систем и причин... Понятно, что все это рано или поздно приводит к Богу.

Еще Френсис Бекон говорил (а он считается основателем современной науки), что частичные знания уводят от Бога, а вот такие полные, глубокие - обязательно к Нему возвращают. Возьмите великих ученых, лауреатов Нобелевской премии, основателей квантовой механики: Вернер Карл Гейзенберг, Макс Планк - они же все глубоко верующие люди. Не говорю уже о Ньютоне и так далее. Да и наши советские, по-настоящему великие, ученые: тот же академик Борис Викторович Раушенбах, разработчик систем управления советских космических аппаратов, один из основоположников советской космонавтики, пожалуйста - глубочайший верующий человек. Написал, между прочим, интересные книги по православию. Авиаконструктор Игорь Иванович Сикорский, знаменитый и в царской России, и в США. Написал замечательные книги о молитве «Отче наш». Можно еще много примеров приводить. Дело в том, что среди ученных верующих ничуть не меньше, чем среди обычных людей.

И так мои увлечения стали приводить меня в тупик: то есть конструируя свою гигантскую теорию, я все время обнаруживал в ней дырки, слабые места. Значит, нужно было изучать новые научные труды и новые направления. Понятно, что в итоге эти бесплодные поиски могли бы привести в сумасшедший дом или в какие-нибудь исторические секты, что собственно одно и то же.

Но неожиданно мне повстречались люди, которые фактически заложили для меня фундамент, показали, где что. Однажды я пришел к одному из крупнейших наших ученых философов, руководителю Отдела проблем познания в Институте философии Академии наук СССР. Я пришел к нему со своими опусами по рекомендации Анатолия Гармаева (он тогда еще не был священником). И этот философ, Батищев Генрих Степанович, с большим интересом прочитал мой опус, в котором тезисно описывалась моя «теория» (с юмором говорю), и вдруг меня огорошил. «Вам нужно срочно креститься и идти в церковь», - сказал он. И тогда же он познакомил меня с отцом Димитрием Смирновым.

Постепенно у меня появился совершенно новый круг знакомых: Анатолий Гармаев (он еще не был священником), философ Генрих Степанович Батищев (в крещении Иоанн), священник Даниил Сысоев (я с ним начал контактировать против сектантской деятельности, будучи еще офицером), протоиерей Феодор Соколов (он как раз курировал силовые структуры).

И вот отец Димитрий Смирнов пригласил меня как-то поприсутствовать на крещении. Приехал я к нему днем, в обеденный перерыв, и там бабуля привела крестить двух своих великовозрастных внука и внучку. Пустой храм, я стоял в сторонке, ничего не знал, ни чинопоследования, ничего не понимал. Стою, глазею, мне интересно. Когда началось крещение, вдруг на меня впервые нахлынуло странное, новое чувство - я не понимал, что со мной происходит, но чувствовал, как будто крылья за моей спиной выросли… И когда крещение закончилось, я по идее должен был подойти к отцу Дмитрию, поблагодарить его, какие-то слова сказать - а я молча выполз из храма и всю оставшуюся часть рабочего времени проходил по Москве, внутри у меня все звенело.

- А ведь Вы тогда были всего лишь зрителем.

Только стоял сбоку у стены и ничего не понимал. В итоге я еще какое-то время по инерции шел по рациональному пути, я накинулся на христианскую литературу, стал еще больше читать. И так я укрепился именно в рассудочном, рациональном плане, что Бог есть, и всё.

Я начал ходить по разным культовым зданиям, к мусульманам заруливал, к протестантам, католикам, буддистам. Просто так, пройтись посмотреть. Но ощущение, что я «дома», возникало только в православном храме. Нигде больше. Так еще где-то год я проходил. В итоге, как снежный обвал - я крестился в храме Николы в Кузнецах, отец Валентин Асмус меня крестил, полным погружением, как положено. Большую роль тогда сыграла моя крестная мать Валентина Федоровна Чеснокова, крупнейший в мире социолог (очень скромная, судя по всему она была тайная монахиня, работала в Институте социологии, у нее замечательные по социологии книги).

Но Вы не остановились на крещении и, в конце концов, приняли священный сан. Как к этому отнеслись Ваши коллеги, да и семья тоже?

Бог позвал. На все воля Божия. Хотя в период воцерковления это иной раз принимало анекдотичный оборот. У нас была такая категория офицеров, которые волочились за женщинами, при этом носили такие холеные бородки. И никто не протестовал против бородок. Но как только я стал отращивать свою бороду, «по религиозным соображениям» (она тоже была постриженная, короткая, то есть внешне почти не отличалась от этих донжуанов) - начался прямо-таки натиск против моей бороды!

«Андрей Игоревич! Чтобы завтра вы пришли без бороды! Вы же офицер!»

И это при том, что там многие с бородами были, и никаких претензий к ним не предъявлялось. Были у меня и совсем смешные случаи: я выступал на Коллегии на Житной с серьезным докладом об информационно-оперативной системе, там были начальники всех управлений, генералы. И вдруг я вижу, они смеются, хихикают. А я серьезные вещи рассказываю. Потом с ужасом замечаю, что перешел на церковно-славянский язык. А я тогда ходил на курсы церковно-славянского языка, и мне надо было сдавать по нему экзамен, и в голове у меня был зацикл на этом.

- «Ибо», «поелику», «паки-паки, языками не владеем»?

Вот, примерно так и было. Но я уже там притчей во языцех был, они знали, что я православный…

А если уже серьезно, то в моем принятии священства, конечно, была воля Божественная. Я это сейчас понимаю. Например, я зачем-то стал создавать у себя библиотеку священника, богослужебной литературы. Просто испытывал потребность изучения этого. Потом был момент: владыка Иоанн Белгородский (председатель Миссионерского отдела), когда я работал над справочником по деструктивным религиозным организациям, чтобы мне никто не мешал, отправил меня в «затвор». И наступает такой момент: справочник дописан, и владыка Иоанн вдруг мне объявляет: «Вас через три дня рукополагают в диаконы». Это 2002-й год.

Я съездил в Москву. Жена вначале подумала, что я в монахи подамся. Ну, можете себе представить, была паника: мол, развал семьи и так далее. Родственники заговорили, что я сейчас квартиру продам, возник ажиотаж. Но видите, как все повернул Господь.

В 2000-м году я уволился из МВД по возрасту, рукоположили меня в диаконы в 2002-м, а в 2004 году состоялось рукоположение в священники.

- Возможно, на тот момент Ваше внутреннее состояние было уже подведено к этому?

Я же говорю, это все равно как стать матерью: девочка, девушка - они что-то слышат о рождении ребенка, у них, конечно, складывается какое-то представление о материнстве, о рождении ребенка. Но когда это происходит на самом деле - это качественный скачок! И он бесконечно отличается от всех теоретических представлений. Это совсем другое уже. Так и с рукоположением.

Когда человек становится священником, и если это искренне происходит (бывает, конечно, и конъюнктура - мало таких случаев, но бывают: когда папа-священник подталкивает и свое чадо к такому выбору), он становится совершенно другим человеком.

- Бывает, что священство принимают как одну из новых, популярных «профессий», как способ неплохо устроиться.

Среди священников тоже живые люди. Поэтому по-разному бывает. Но все-таки основная масса священников - это трудяги, это крест. А уж тем более архиереи, архиерейство - это вообще тяжелейший крест.

Отец Андрей, сегодня Церковь празднует память преподобного Андрея Рублева. Как Вы сами воспринимаете его личность и творчество - человека веры, искусства и безмолвного богословия Древней Руси?

Этот период многими учеными исследователями называется периодом русского возрождения. Если на Западе, в западной цивилизации период Возрождения содержал явный элемент богоборчества, замену Бога на человекобожие, то у нас возрождение выражается прежде всего творчеством святого Андрея Рублева. И достаточно вспомнить его иконы, посмотреть внимательно и глубоко, чтобы понять, что наше возрождение заключало в себе расцвет всех основных ценностей христианства. Прежде всего, любви, истины, терпимости в быту и социальной жизни, но непоколебимого стояния в вере - вероисповедания и любви в самом широком смысле.

Мы смотрим на образы святого Андрея Рублева и видим любовь - и эта любовь распространяется и на Бога, и на весь земной мир, включая природу. И, конечно, мы видим особое место человека.

- Но Андрей Рублев после себя не оставил никаких писем, посланий, поучений…

После себя он оставил иконы. Возьмите, вот, «Троицу» - я неделю могу рассказывать об этой иконе. В ней высочайший смысловой ряд: и Новый Завет, и ветхозаветные элементы. Композиция трех ангелов повторяет букву «Ш» - это священная буква, особо выделяемая в древнем иудейском алфавите, которой отмечаются предметы священные. И вот ангелы, они выстроены в виде этой буквы. Это не сразу можно заметить, потому что их взаимное расположение одновременно повторяет и круг, как символ полноты. Об этой иконе можно много рассказывать, на мой взгляд, она стόит многих мировоззренческих томов, философских и богословских. Объекты за ангелами, древо жизни (это символ Церкви), здание, гора и так далее. И, конечно, самое важное - чаша на престоле. Она занимает центральное место, геометрический центр всего круга. Новозаветная жертва - собственно Сам Христос. И средний ангел, символ Христа, указывает на свою собственную жертву.

Поэтому для меня эти образы Андрея Рублева всегда являются средством сильнейшего очищения. И в моей келье (вы и сейчас можете видеть) всегда присутствует эта икона Троицы. Рублев - не только мой святой, но и одно из сильнейших слов в православии в эпоху расцвета.

- Получается, творчество Рублева - это тоже богословие, только богословие в красках?

Именно. И вообще икона как таковая - это богословие в красках, так же как скажем церковно-славянский язык - это богословие лингвистическое. Конечно, иконы тоже бывают разные, бывают похожие на картину, «партесные», светские варианты. Но мы говорим об иконе канонической. Такая икона - это молитва, да, богословие в красках, но богословие это и есть, прежде всего, молитва. Богослов - это, прежде всего, молящийся, а не ученый лектор.

У нас ведь Церковь признает только несколько богословов с большой буквы. Иоанн Богослов, Григорий Богослов, Симеон Новый Богослов… Конечно, у нас есть богословские факультеты, которые ежегодно клепают новых богословов. Но при всем уважении к ним, Церковь именует великими «Богословами» только нескольких святых. Поэтому икона - это и богословие, и молитва. Даже когда она изготавливается (мы знаем все этапы изготовления доски, левкаса и красок) - все это сопровождается не просто молитвой, а особым аскетическим состоянием иконописца, из которого он не имеет права выходить.

Кстати, я ведь тоже всю жизнь рисовал и особенно уважал такие символические варианты письма, то есть содержательные. И когда встал вопрос о моем крещении, священник, увидев всякие мои художественные стремления, целенаправленно выбрал мне святым покровителем преподобного Андрея Рублева. Признаюсь, у меня самого была задумка всерьез этим заняться, и даже я пробовал что-то сам делать, но уже много-много лет мне приходится заниматься противодействием деструктивным религиозным организациям и культам… Борьба с сектами - это совершенно другая сфера, и она, увы, отнимает все силы. Но и оставлять эту борьбу за духовную безопасность народов России мы не имеем права. Если не мы, то кто тогда?

- Спасибо, отец Андрей, за эту беседу, и еще раз примите от нас поздравления с Вашими именинами, Днем Ангела!

Насколько я понимаю, ваш православный информационный портал «Рублев» тоже назван в честь преподобного Андрея Рублева? То есть у вашей редакции сегодня тоже именины. Поэтому, со своей стороны, поздравляю ваш коллектив и ваших читателей. Храни вас Бог!

Фото: личный архив прот. Андрея Хвыля-Олинтера, А. Егорцев

В это статье Вы узнаете как стать священником. Об этом Правмиру рассказал киевский священник Григорий Крыжановский. Читайте!

Петя прыгал с парашютом, а Вася не прыгал, и Петя рассказывает Васе, как это здорово. Но Вася смотрит на Петю и думает: так можно все кости переломать, и такое ведь бывает!

Зачем бросать отличную работу? Для чего с высшим образованием работать на стройке?

Кстати, работу менять необязательно. Мой посуду, как и прежде, но можешь ее мыть и ощущать счастье. Я обнаружил в 30 с чем-то лет, что я не люблю мыть посуду, а люблю плескаться в теплой воде. Я-то всю жизнь думал, что люблю мыть посуду, но жена обличила.

Нужно немало мужества, чтобы признаться себе в этом. Ты вроде выглядишь хорошим, а на деле любишь удовольствие. Делаешь добрые дела – а сам любишь похвалу и внимание.

В многодетной семье нужно конкурировать за родительское внимание. Надо поставить обувь на полочку, заправить постель, и за это тебе говорят, что ты хороший – а ты такой же, как все, хотя осознаешь это в 30.

Каким бы ты ни был хорошим, сколько бы лет ни находился в Церкви, со временем узнаешь, что ты такой же, как остальные, как верующие и неверующие люди, по степени своей удаленности от бога. А Бог – он повсюду и всегда, и вопрос в том, впускаешь ли ты Его в себя.

То чувство, которое пережил Петя, прыгая с парашютом, – как его передать? Слово скудеет, перестает быть весомым. Богослужение, песнопения, храмовое строительство, росписи, все это благолепие – попытка, попыточка.

Безумство, поступки – вот что поражает людей на самом деле. Чей-то пример убеждает их, что надо перемениться. И меняет человека Бог. Как, когда это происходит – тайна. Для кого-то при жизни, для кого-то прямо перед смертью, в момент смерти или после нее – но всякому просящему Господь даст.

Чтобы быть верующим, нужно мужество. Это не просто обряд: туда зайти, сюда зайти, свечку поставить, благословение взять. Если человек действительно сверх силы ищет Бога, милующего, прощающего, дающего благодать и энергию – это смелый человек, он решается жить вечно. Это серьезное решение и ответственность.

Я рос в замкнутой многодетной семье, мало общающейся с миром. Например, я долго не знал, что есть такая вещь, как развод. У меня было много дядь и теть по всему Союзу, мы с ними регулярно виделись, и у всех были полноценные семьи. А уже в школе я узнал, что бывает так: мальчик без папы, но не потому, что папа умер.

Мои отец и мать не исповедовали Иисуса Христа, они были материалистами, хорошими людьми советских взглядов. Они не говорили, что надо быть добрыми, – просто были добрыми с нами. А доброта – даже важнее порядочности.

Я закончил физико-математический класс с золотой медалью, в 1995-м поступил в КПИ. Решил учиться на программиста. Думал о юрфаке, но не пошел, потому что судебные дела меня отталкивали.

Когда на втором курсе один завкафедрой ангажировал меня на работу в организации, связанной с Министерством юстиции, я проработал там полтора года инженером компьютерных систем и понял, что юристом быть не хочу по морально-этическим соображениям. К тому же работа программиста была более творческой.

Потом я пять лет проработал в Golden Telecom, занимаясь в финотделе системами баз данных и бухучета. Здесь меня со временем стал интересовать не прикладной аспект программирования, а аспект разработки архитектуры баз данных, анализ систем.

Когда я перешел в «Фокстрот», полностью украинскую компанию, заметил разницу в менталитете. Golden Telecom была наполовину американской компанией, а это означает другие подходы и принципы. Самое важное здесь – навыки специалиста. В иностранной компании понимаешь, что Министр экономики не может стать министром здравоохранения. Здесь царит корпоративный дух, сам ты выше всего ценишь возможность заработать.

В украинской же компании ты должен быть, прежде всего, человеком – классным парнем, друганом, земляком, в общем, своим. Узкая специализация здесь не так важна: поработав в отечественном бизнесе, ты уже вполне допускаешь, что министр экономики может стать и министром внутренних дел, и здравоохранения. Здесь набирают скорее команду, чем спецов.

Одновременно с работой я учился на стационаре. Мой начальник был трудоголиком, от него я научился терпению, умению превзойти себя – когда уже не можешь, но ещё работаешь.

После «Фокстрота» проработал год в МТС. В тот период я много времени тратил на увлечение: психология, самоанализ, мировоззренческие концепции. Это, видимо, врожденные склонности: мой старший брат стал психиатром.

Тогда же я начал интересоваться христианством – после того, как мне в руки попала книжка Александра Меня «Сын Человеческий». Меня уже не интересовал заработок. Пока я помогал родителям содержать семью, это было важно, а теперь дети выросли, старшие устраивали свою жизнь, младшие закончили школу, я уже не был необходим как кормилец и мог уделять больше времени себе.

Я планировал семейную жизнь. У меня был печальный опыт отношений с девочкой – она мне нравилась, но я на ней не женился. Я был в поиске, постоянно думал, как стать счастливым. Человек часто связывает счастье с чем-то внешним. Ему недостаточно настоящего, ему нужны гарантии будущего, и этим он чрезвычайно мучается.

В какой-то момент я понял, что не люблю разочарований, боюсь их. Если я доживу до 70 и только тогда познаю истину – это будет означать, что вся моя жизнь была ошибкой. И я подумал с юношеским максимализмом: лучше уже завтра узнать эту истину.

Я почему-то помню этот момент – это произошло ночью, около 2 часов. Я любил засиживаться допоздна, смотреть на горящие окна многоэтажек вокруг: это же тысячи и тысячи разных судеб, о которых я не думаю, пока не сяду у окна. Счастье, несчастье, все бурлит, или уже спит, или уже пропало.

И говорю себе – а зачем это все? И в этот момент я принимаю решение, что за истину я смог бы расплатиться самым дорогим – жизнью. Я это решение принял и забыл о нем, но жизнь моя с этого момента начала круто меняться.

Я начал читать книжки, посвященные душе, Богу – и в очередной раз сменил работу, перейдя в Philip Morris. Это производитель табачных изделий. Теперь я менял работу не в связи с заработком – меня больше интересует коллектив, отношения с людьми.

А брат начинает ходить в храм. Я был провокатором, любил напугать, посмеяться над человеком, да и сейчас я, наверное, такой же, просто появилась привычка делать это мягче, чтобы это было в пользу, смеяться скорее над собой. Так вот, брат мне говорит об Иисусе Христе, а я ему отвечаю: «А был ли мальчик?» Он сильно на меня был тогда обижен.

В общем, когда на работу в Philip Morris вернулась из декретного отпуска моя начальница, я сказал, что сыт этим курением, что увольняюсь. Я ушел в никуда, уехал жить на дачу.

Это был период, когда все само собой давалось. Трудно мне было скорее до этого. К этому времени я уже пощусь, полгода живу на балконе, на коврике сплю – такие у меня были аскетические практики, – и хожу в храм, в Кирилловскую церковь.

Окружающих моё поведение пугало. Маме говорили: «твой сын рехнулся, но ничего страшного, у тебя еще пятеро нормальных детей». Одноклассники – все способные математики, материалисты – качали головой, мол, пропал человек.

Я перечитывал тьму литературы. Особенно поразила книжка Антония Сурожского «Человек перед Богом». Я входил в состояние беседы с автором, когда я задаю вопрос – и нахожу ответ на следующей странице. Я понимаю, что этот человек проповедует для меня. К этому времени я уже на втором году вечерней катехизационной школы на приходе святой Екатерины на ул. Полупанова.

Один и ноль – что может быть меньше? Мы знаем, что к нулю можно приблизиться справа и слева. А что можно видеть, когда ничего не видно? Ничего, но можно чувствовать. Когда сидишь над хитрой математической задачей, нужно озарение. Когда ты ищешь Бога, можешь тысячу раз прочитать самого мудрого наставника, сенсея, гуру – и ничего не поймешь.

Момент озарения у меня случился, когда я стал активным прихожанином. Борясь за свои идеалы, я терплю неудачу. Если раньше я стремился к житейскому успеху, то теперь эта неудача была моим успехом. В каком смысле? Меня утешала мама, и я ей сказал: на все воля Божья. А она: ты действительно так веришь?

И тут я понимаю, что это просто привычная фраза. Волю Божью я не знаю, не знаю Бога, и Его воля интересует меня только тогда, когда она сочетается с моей. Это был момент ужаса: не приведи Господи, чтобы была воля Божья на все!

Это было мое озарение, новый перелом в жизни. Начинают сбываться все мои мечты. Я начинаю чувствовать Бога, искать его, бегать за Ним. Прочитав книги и жития святых, я начинаю искать Божьих людей в Церкви и вне ее – встречи, общения, разочарования… Переживать и видеть чудеса – по-своему ужасно, ведь они в какой-то момент закончатся, и за них нужно будет заплатить, как и за всякое счастье.

В церкви я примелькался людям как старательный прихожанин благодаря каким-то своим с детства привитым качествам. Моя тетка однажды сказала: так, может, станешь попом? А затем кто-то еще: давай рукополагайся, будешь служить литургию для детей.

Впервые, когда я услышал это, меня трухонуло: я ведь человек далекий, недостойный. А потом круг все сужался, и наступило время, когда я молился: «Господи, мне этого хочется. А Ты, Господи, этого хочешь? Дай мне знать». Появилась благодарственная молитва не только за то, что у меня есть, но за то, что есть Ты, Господи. Я ничтожен, а милость Божия безмерна. Именно это чувство благодарности дает смелость спросить: «А чего хочешь Ты, Господи?» В телефонном звонке мне сказали «Аксиос!»

Хотя у меня не было работы, я постоянно находил ее для себя. Я трудоголик – просто люблю трудиться. Это модель поведения: в многодетной семье не трудиться не получится, родители никогда не были праздными.

В тот момент я перестраиваю дом, превращая дачу в основательное жилище. Зарабатываю перевозками и строительством. Я мечтал о частном доме, о семье – и вот это все появилось: и дом, и женщина, которая приняла мое предложение. В этом же году я поступаю в семинарию, на что беру благословение у жены – она была именно тем человеком, благодаря которому я, малодушный, решился.

К моменту, когда меня рукоположили, родственники и их родители уже стали церковными людьми, все они нашли в Церкви решение тех своих проблем, которые в мире в принципе нерешаемы.

В этом году мы праздновали 9-летие общины глухих при Ионинском монастыре. Глухие – это, по сути, иностранцы, которые не способны выучить наш язык. И только мы можем выучить их язык и помочь им.

Кто в детстве не хочет изучить язык глухих? Я жил на Виноградаре, недалеко от школы-интерната №6. Думаешь: вот бы здорово, – и забываешь об этом. А когда я поступил в третий класс семинарии и нас стали учить языку жестов, оказалось, я к нему способен.

Меня как диакона попросили приходить в Ионинский, где богослужения проводились с помощью переводчицы. Глухие присмотрелись ко мне и решили: «Это же будущий батюшка! Надо, чтобы он выучился – он нам нужен». Ведь есть вещи, которые человек хочет обсудить со священником напрямую, без переводчика.

В общем, я понял, что это возможность послужить людям. Причем не обычным, а обделенным и в то же время людям Божьим, исполнившим заповедь Божью «будьте как дети». Они активны, доверчивы, открыты – но в своей среде.

Язык является культурообразующим фактором, так что это отдельный народ. Жестовый язык образует на территории национальное меньшинство. В Европе это уже прописано формально. В обычной семье рождается иностранец! Если родители не выучат язык своего ребенка, ребенок найдет людей своей «нации» и в семью полноценно не вернется.

До революции в Церкви был перевод литургических текстов на жестовый язык. Были богадельни и церковно-приходские школы для глухих в Питере. В Киеве обучать глухих тоже начал священник. У него было две глухих дочери, и ему хватило денег отправить учиться одну из них. Та, возвратившись, обучила сестру и отца, а тот стал учить детей.

Революция прервала это начинание, как и многие другие. Еще хуже стало, когда Сталин высказался в том роде, что глухие – это неполноценные, и язык их – тоже проявление неполноценности. Тогда глухим запретили общаться на их языке, заставляли держать руки в карманах. Традиция литургии для глухих была утеряна полностью, и только в 90-е годы Православная Церковь в Киеве начала заниматься переводами.

Трудности возникли с переводом некоторых богословских терминов и текстов, тех, в которых сосредоточено учение о Христе, – пришлось во многом начинать с нуля, создавая жесты, обозначающие эти понятия.

Сейчас практически все богослужебные тексты переведены. Ведь когда разработан язык и есть словарь, остальное – дело техники. Создан видеословарь жестового языка для богослужебных терминов. Мы собрали все наработанное и распространяем информацию.

Сейчас век стремительного информационного развития. Бог дает откровение людям, а они используют его на добро или во зло. Мобильные телефоны – их будто специально для глухих придумали, чтобы они могли набирать смски. Интернет – тоже для них.

Нас много – по 20 человек на богослужении, а всего около 60. Сейчас у нас шесть-восемь переводчиков – больше, чем в минской и питерской общинах, которые старше нас. В последнее время мы были в Луцке, Кишиневе, Подмосковье, Житомире, едем в Херсон.

Что мы проповедуем? Там ведь уже верующие люди. Только то, что можно и нужно переводить богослужение. Надо объять и этих людей. Их Бог избрал, а мы можем содействовать тому, чтобы их вера имела реализацию в широком и полном участии в литургии.

В моем священническом служении в этой общине нет чего-то особенного, специального. Только знание жестового языка. Чувства, эмоции, житейские вопросы у этих людей такие же, как у нас. У самого же богослужения есть, конечно, специфика. Во-первых, переводчик должен быть верующим. Знать богослужение, понимать содержание и смысл молитв, драматургию. У него должны быть чувства!

Если бы я был глухим, чисто технический, безэмоциональный перевод меня бы не устроил. Мне бы хотелось, чтобы переводил мой брат или сестра, например. Богослужение течет, есть видимая и слышимая его части. И слышимую нужно перевести в визуальную. Таким образом «видеоряд» в богослужении для глухих – более интенсивный. А поскольку этот «канал» перегружен, в него нельзя «бросать» лишнего.

Батюшка должен изъясняться просто, не заумно. Переводчику нужна неброская, не отвлекающая одежда, батюшке – подстриженные усы. Мне повезло с усами.

… у нас есть небольшая просьба. Статьи и материалы часто меняют жизни людей – обеспечивается доступ к лекарствам, дети-сироты обретают семьи, пересматриваются судебные дела, находятся ответы на сложные вопросы.

Правмир работает уже 15 лет – благодаря пожертвованиям читателей. Чтобы делать качественные материалы нужно оплачивать работу журналистов, фотографов, редакторов. Нам не обойтись без вашей помощи и поддержки.

Пожалуйста, поддержите Правмир, подпишитесь на регулярное пожертвование. 50, 100, 200 рублей - чтобы Правмир продолжался. А мы обещаем не сбавлять оборотов!

Священники: кто они такие?

Начнем тему с того, кто такие священники. Правильнее называть их не священниками, а священнослужителями, но первое определение богослужителей более привычное для россиян, но и более короткое, удобное. Однако стоит учитывать, что священник или иерей имеет только вторую степень священства, а значит не имеет права на таинство рукоположения! Назначают священников епископы или архиереи, имеющие высшую степень священства. Назначение происходит через таинство рукоположения. В России давно обращение к священнику звучит как «батюшка», а так же «отец», но правильнее всего обращаться к священнослужителю данного чина «Ваше преподобие». В зарубежной церкви такое обращение относилось к священнику монаху, а если священник был женат, то необходимо было обращаться «Ваше благословение».

Нельзя не отметить и такое обращение, и название священнослужителя, как «Поп» (вспомните, например, сказку «О попе и его работнике Балде»). Однако обращение это имело довольно простонародный и даже негативный смысл, хотя лет пять в середине 18 века священников было официально принято называть попами. А название богослужителей, как «священников» появилось и укрепилось позднее, при Екатерине 2 и ее духовном наставнике Панфилове Иване. Под названием «папа» осуществляют свою деятельность католические священники. Интересно и название жены священника. Раньше их звали «попадьями», сейчас же они «матушки».

Путь к священству.

Для того, как стать священником, необходимо готовиться, многое знать о себе, о своей вере. Давайте разберем, какие «ступени карьерной лестницы» могут ожидать и готовятся перед будущими и действующими священнослужителями. Священнослужители различаются по степени доступных священств для них:

1. Диакон. Этот священнослужитель может служить при проведении различных таинств;

2. Священник. Священнослужитель данного «уровня» может совершать таинства, т.е. проводить их;

3. Епископ. Высшая стадия священности, священнослужитель может не только проводить службы и таинства, но и посвящать желающих и готовых к проведению таинств.

Чтобы стать священнослужителем, необходимо окончить семинарию. Поступить туда не так легко, как может показаться. Вот что предстоит, чтобы стать студентом семинарии:

– быть мужчиной старше 18 и моложе 35 лет,

– иметь минимальное образование (т.е. среднее),

– быть не женатым или иметь первый брак,

– сдать устно экзамены по истории Библии (Ветхий и Новый Завет), общецерковной и Русской Православной истории, Катехизису и Церковному уставу,

– письменно сдать изложение на церковную историческую тему или на библейскую тему,

– ответить на дополнительные вопросы приемной комиссии (могут проверить умеете ли вы читать Псалтирь, знаете ли молитвы, песнопения и есть ли у вас музыкальный слух).

Сдача экзаменов начинается в августе, а обучение как обычно с 1 сентября. Учиться необходимо не больше, чем в простом учебном заведении – 5 лет. Кроме того, студенты семинарии получают стипендию, а иногородние и неженатые получают комнату в общежитии и питание.

Через 5 лет обучения в семинарии выпускник приезжает в епархию, где совершается распределение бывших студентов по приходам. Важно вот еще что: лучше всего будущему священнослужителю сразу определиться станет ли он монахом или женится. Путей развития событий всего три:

– женитьба (один раз на всю жизнь!) до принятия сана,

– отказ от пострига, неготовность к женитьбе и отложение принятия сана (целибат).

Как только духовный сан будет принят, поменять его будет невозможно! Потому стоит определиться с решением как можно раньше, и если не хочется, то жену стоит найти во время обучения в семинарии. Это не очень сложно, т.к. найти невесту можно, например, в духовном хоре, на православном сайте или форуме и т.д.

Для некоторых людей служение Богу является главной целью в жизни. Они с радостью готовы отдать всего себя ради достижения глубокой духовности. Именно эти люди чаще всего задаются вопросом: "Как стать священником?" Ведь благодаря этой профессии человек может не только приблизиться к Всевышнему, но и помочь другим увидеть его свет.

Итак, давайте детально разберемся в том, как становятся священниками. Какие навыки для этого необходимы? Кто может претендовать на этот сан? И почему лишь немногие остаются верными Богу до конца своей жизни?

Начать стоит с немного риторического вступления. Работа священника - это призвание, а не способ обогащения. Естественно, есть и те, кто желает использовать духовный сан в корыстных целях. Но эти люди обязательно получат по заслугам, ведь Бог видит все. В том числе и греховные помыслы человека.

В основном же священниками становятся те, кто желает служить Господу. Для таких людей мирская жизнь является второстепенной. Ее блага и соблазны не тревожат их, так как им куда важнее донести слово Божье до людей. Однако, чтобы начать проповедовать, недостаточно иметь одну лишь веру в Господа.

Требования к будущим священнослужителям

В православии стать священником церкви может только мужчина. Для этого ему необходимо окончить духовную семинарию. Обучение там бесплатное, но каждый желающий туда поступить должен соответствовать следующим требованиям:

• Во-первых, здесь есть возрастные ограничения. Поступить на очное отделение семинарии могут мужчины от 18 до 35 лет. Заочное отделение поднимает верхний порог до 55 лет, но при этом значительно усложняет сам процесс обучения.
• Во-вторых, необходимо иметь аттестат, подтверждающий наличие полного среднего образования. Школьные оценки особой роли не играют, однако человек должен уметь грамотно писать и читать.
• В-третьих, решающим фактором может стать семейное положение мужчины. По православным канонам, священник может жениться только один раз. Поэтому он не может заключать повторные браки, а также брать в жены вдову или разведенную.

Еще одной немаловажной деталью является рекомендательное письмо от приходского священника. В нем наставник отчитывается о достижениях своего подопечного. Например, там может говориться о том, что послушник участвовал во всех службах, пел в хоре, звонил в церковный колокол и так далее.

Предварительная подготовка

Для тех, кто размышляет о том, как стать православным священником, есть маленький совет: начните подготовку к поступлению в семинарию за несколько лет до намеченного срока. Это нужно сделать по следующим причинам.

Как говорилось ранее, от всех абитуриентов требуют наличия рекомендательного письма. Ни один уважающий себя батюшка не даст такой документ первому встречному. Следует быть готовым к тому, что придется доказывать силу своей веры. Для этого необходимо поработать на благо храма, беспрекословно выполняя все указания приходского пастыря.

К тому же, как стать священником, не обладая нужными знаниями? Естественно, многому научат в семинарии. Но человек и сам должен тянуться к свету познания. Для начала необходимо прочитать Ветхий и Новый завет, а также ознакомиться с историей православного мира. Ведь это тот минимум, без которого не может существовать ни один православный человек.

Что ждет на экзаменах?

Духовная семинария во многом похожа на другие образовательные заведения. Экзамены здесь проводятся в конце лета, приблизительно за месяц до начала учебного года. Принимает их специальная комиссия, которая состоит из преподавателей семинарии. Есть письменные и устные экзамены.

Первым делом поступающим задают вопросы, касающиеся историй из Библии. Это помогает понять, насколько хорошо человек ориентируется в Священном Писании. Если ответы их удовлетворяют, то дальше идет еще одна череда вопросов, затрагивающих основные молитвы и псалмы.

Все, кто проходит устную часть, допускаются ко второму экзамену. Здесь нужно будет написать сочинение на предложенную комиссией тему. Чаще всего просят выразить свое отношение к неким библейским событиям. Однако следует быть готовым и к тому, что могут поручить описать историю Русской православной церкви.

Заключительный этап проверки

Следует понимать, что успешная сдача экзаменов не является гарантом поступления в духовную семинарию. Ведь после официальной проверки знаний все абитуриенты проходят заключительное собеседование. На нем старшие священнослужители определяют искренность мотивов студентов и то, насколько они подходят для этой роли. И если кто-то из наставников решит, что их подопечный лукавит сердцем, его сразу же отправят домой.

Обучение в семинарии

Семинария - это тот же университет. Здесь есть множество предметов и преподавателей, которые с радостью расскажут, как стать священником. Естественно, главный упор будет делаться на духовное просвещение. В частности, студентов обучат особенностям проведения таинств, священных обрядов и молебни. Также немало времени будет уделяться старославянскому церковному языку, который у духовенства считается основным.

Следует заметить, что всем студентам предоставляется бесплатное общежитие. Однако жизнь в нем накладывает определенные обязательства. Молодым послушникам необходимо соблюдать строгий режим. Они не могут нарушать его, а уж тем более игнорировать. Также придется забыть о таких вещах, как алкоголь, табак, телевидение и интернет.

Подобные спартанские условия быстро обучат тому, как стать священником. Ведь в будущем человеку придется самостоятельно ограждать себя от всевозможных соблазнов и искушений.

Деление на белое и черное духовенство

На последнем курсе семинарии студент должен сделать самый ответственный выбор. Он обязан определиться, к какому духовенству он будет относиться: к белому или черному. Следует отметить, что в будущем этого решения уже не изменить.

Суть белого духовенства заключается в том, что священник оставляет за собой право жениться. Сделать это он сможет лишь один раз в жизни. При этом существует ряд определенных критериев, которые ограничивают круг его потенциальных партнерш. Но куда важнее то, что белый священник не может продвинуться в сане дальше протоиерея.

Чего нельзя сказать о черном духовенстве - его приверженцы способны дослужиться до звания епископа и выше. Поэтому на этой стадии человеку придется выбирать между возможностью создать семью и высшим духовным саном.

Как стать священником без семинарии?

По правде говоря, получить должность священнослужителя можно и без соответствующего диплома. Для этого нужно, чтобы пастырь провел специальный обряд посвящения. Но для этого необходимо разрешение епископа, который вряд ли даст добро без веской причины на то. К тому же отсутствие духовной семинарии за спиной сильно ограничивает продвижение в сане.

Для общего развития скажем, что подобные посвящения были актуальными во время войны. Когда каждый священник был на вес золота, а времени и возможности их обучать у духовенства попросту не было.